В этот день остаться незамеченным не удалось. Дверь открылась, когда Михаил невидимкой пытался прошмыгнуть в свою маленькую комнатушку и заняться составлением ежедневного отчета о проделанной работе. Более бесполезного занятия Михаил в жизни своей никогда не делал. Однако, когда дверь начальника открылась и ласковый, слегка дребезжащий голосок Назара Лукича позвал: "Мишенька, голубчик, зайдите ко мне", - Михаил всеми фибрами души ощутил, что желает сидеть у себя и трудолюбиво писать опостылевший отчет.

Осторожно протиснувшись в дверь, - Михаил встал на краешек слегка побитого молью ковра и потупился. Ничего хорошего для себя он не ждал.
Но Назар Лукич не спешил метать громы и молнии. Он вообще не обращал на него внимания. Из-за заваленного бумагами стола была видна  лишь его аккуратная лысинка. Она немного подрагивала в такт каким-то невидимым движениям хозяина.

Из-за бумаг раздавался противный скрежет, как будто Назар Лукич драл часть бумажной отчетности своими собственными зубами. Михаил мстительно посмотрел на заваленный бумагами стол, где-то там лежали его "творения", и подумал, что если Назар Лукич действительно читал все эти перлы, то его можно только пожалеть. Жалеть себя Назар Лукич не позволил. Одна из стопок бумаг, стоящая прямо перед ним, куда-то испарилась, и Михаил очутился прямо перед грозным ликом начальства. Грозное начальство Назар Лукич - маленький, сухенький старичок, страшно скрепя пером, спешно подписывал какие-то бумаги. Подписав очередное творение, Назар Лукич ткнул в одну из самых высоких бумажных стопок пером, и она тоже исчезла. Михаил поежился и принялся с опаской следить, не повернется ли перо в его сторону.

Неправильно истолковав его взгляд, Назар Лукич, смущенно улыбаясь, сунул свое чудовищное орудие труда в стол и извиняющимся тоном заговорил:
- Извините за задержку, голубчик. Вы же знаете, там... - Назар Лукич слегка потыкал дрожащим пальцев вверх и повторил: - Там задержек не любят.
Гостеприимно выставив руку в сторону разнокалиберных кресел, хозяин кабинета предложил Михаилу присесть. Осторожно опустившись на один из них, Михаил тоскливо взглянул в сторону закрытой двери. Он все больше и больше ощущал себя нерадивым учеником в кабинете директора.
- Ну что, миленький мой, пообвыклись маленько?

Михаил вздрогнул и подобострастно закивал. Сейчас он готов был подтвердить все что угодно, лишь бы побыстрее покинуть кабинет начальника. Конечно же, он нисколько не пообвыкся и собирался, как только придет случай, сделать ноги, но не признаваться же в этом прямо сейчас.
- Вы, как я посмотрю, не пользуетесь рабочей формой, - в голосе Назара Лукича звучал уже не вопрос, а утверждение.

Михаил затравленно глянул на кипенно-белое одеяние начальника, залился краской и принялся что-то сумбурно объяснять. Назар Лукич внимательно слушал, ласково кивал головой и явно не собирался перебивать завравшегося сотрудника. Окончательно запутавшись в объяснениях, Михаил разозлился и замолчал. Он не мог признаться Назару Лукичу, что летать в длинном белом балахоне, с голой, извините, задницей ему, взрослому мужику, просто стыдно.
- Ну ничего, ничего привыкнете, - жизнерадостно проворковал Назар Лукич, игнорирую смущение Михаила, - джинсы вам идут. А, кстати, сколько вы уже у нас работаете?
Такого коварства от Назара Лукича Михаил не ожидал, поэтому ляпнул сразу то, что вертелось на языке:
- Пять месяцев, две недели и три дня.

Реденькие бровки Назара Лукича удивленно поползли вверх. Михаил понял, что выдал себя с головой, и приготовился защищаться. Вопреки его ожиданиям Назар Лукич не стал называть Михаила предателем, предавать анафеме и призывать на его голову все кары небесные. Ласково погрозив ему пальцем, дескать, шалун ты, Мишенька, отметил:
- А вы, батюшка, очень упорный. Неужели все еще надеетесь на перевод в архангельский полк?
Михаил невнятно буркнул что-то похожее на "да" и "нет" одновременно. Конечно он надеялся на перевод. Лучше уж с огненным мечом да на демонов, чем в семьдесят первый раз отчитываться, почему ты не успел вовремя подхватить падающего карапуза и он ушиб пальчик, или изо дня в день описывать будни столетней бабули. Опять же к стандартному ненавистному балахону, который больше всего походил на женскую ночнушку, архангелам в зависимости от выслуги полагались кольчуга или латы. Уже за одно это Михаил был готов им отдать душу. Но душа по какому-то странному недоразумению была приписана к подразделению ангелов-хранителей.

- Напрасно, мой друг, напрасно вы сопротивляетесь своему назначению. И не надо думать, что это какая-то ошибка или трагическая случайность.
Михаил сердито заворчал, но был остановлен повелительным жестом начальника:
- Ну и что, что вы из спецназа. Это не повод для перевода к архангелам. Нам такие тоже нужны. И к тому же там... - Назар Лукич вновь указал пальцем вверх. - Там... на вас определенные планы. Кстати, и наставники вас хвалят.
Михаил недоверчиво хмыкнул.
- Да-да. Говорят, вы готовы к самостоятельной работе.
Михаил в ужасе уставился на Назара Лукича.
- Не надо так пугаться, милый мой, пора становиться настоящим хранителем! - Назар Лукич снисходительно посмотрел на замершего Михаила. - Будем считать, что стажировка ваша закончена, сдадите небольшой экзамен, и через недельку подберем вам вашего первого подопечного.
Михаил не мог вымолвить ни единого слова. В голове все перемешалось, и только в груди росло тоскливое пугающее чувство, что все кончено.

- Экзамен нетрудный, дождитесь новоприставленную душу, сопроводите, объясните, что к чему. Вот дело.
Назар Лукич ловко бросил через стол зеленую тонкую папку. Михаил задумчиво взвесил легкую папку в руке и открыл первую страничку: "Р.Б. Екатерина, 19 лет, энергия жизни - 0,1%". Грехи Михаил читать не стал, больно тонкая была папочка. Не успела много нагрешить девчонка и не успеет уже. Вздохнув, закрыл папку. Неправильно все это, неправильно. Лучше бы уж с огненным мечом да на демонов. Не обращая внимания на состояние Михаила, Назар Лукич продолжил инструктаж:
- Ее личный хранитель сопровождать не может. А сроки поджимают. Энергия жизни на нуле, ей в любой момент кирпич на голову может свалиться, или она сама куда свалится. Тебя уже настраивают на ее волну, а вот, кстати, уже и настроили. Ваш первый вызов, ангел-хранитель!

Торжественное лицо Назара Лукича стало таять и уноситься ввысь, а сам Михаил начал стремительно падать вниз. Пришлось в экстренном порядке расправлять крылья. Так, при полном параде, с развернутыми крыльями, он и очутился в обычной,  переполненной людьми маршрутке...

- Да сложите наконец свои крылья!
Михаил с  удивлением оглянулся и увидел несколько пар глаз, неодобрительно разглядывающих его.
- Крылья, крылья уберите! - худой паренек, морщась, пытался отвести белоснежные перья, воинственно торчащие во все стороны, от своего лица.
Михаил охнул, поспешно свернул крылья и огляделся.
Маршрутка была буквально забита людьми и их хранителями. Смертные беззаботно занимались своими делами: болтали, читали, слушали музыку. Все ангелы-хранители, неведомым образом расположившись за своими подопечными, беззастенчиво пялились на Михаила.
- Сегодня общее собрание хранителей? - осведомился он. Снять напряжение с помощью шутки не удалось. Ангелы-хранители тут же надулись, как будто он сказал непристойность.
- Парень, эй, парень!
Обернувшись, он увидел паренька, которого чуть не протаранил своими крыльями.
- Эй, парень, вызывай своего наставника, пусть успокоит девчонку, мы уже оглохли все.

Михаил посмотрел в ту сторону, куда указывал палец парня, и все слова вылетели у него из головы. Огромные испуганные глазищи смотрели прямо на него, как будто могли видеть. Судорожно прижимая к себе ободранный, грязный пакет, девчонка беззвучно шевелила губами, повторяя и повторяя молитву вызова. Сердце Михаила дрогнуло. Вот эта маленькая беззащитная девчушка должна умереть? Отстранив парня, который продолжал дергать его за рукав, Михаил бросился вперед. Что следует делать в таких ситуациях, ему не объясняли, пришлось довериться интуиции.

Присев прямо перед девушкой на корточки, Михаил взял ее за руки и горячо зашептал:
- Все хорошо, слышишь? Все хорошо. Я здесь, не бойся. Я уже здесь. Все будет хорошо.
Руки девушки дрогнули, взгляд стал более осмысленным. Вдохновленный результатом, Михаил напряг память, вспоминая имя девчонки:
- Кать! Катя?! Ты меня слышишь? Все будет хорошо.
Через минуту девушка выдохнула, опустила голову на спинку кресла и закрыла глаза. Михаил встал и растерянно оглянулся. Что дальше? Ждать, когда произойдет непоправимое, или предупредить других хранителей? Опасность, нависшая над девчонкой, могла угрожать и другим людям.
- Эй, иди сюда!
Михаил оглянулся: тощий парень, который требовал вызвать его наставника, теперь призывно махал рукой:
- Иди сюда, твоя красавица все равно спит.

Михаил пожал плечами и, слегка пошатываясь от схлынувшего напряжения, подошел к парню. Присев на краешек свободного места, он устало вытянул ноги. Кто сказал, что ангелы не устают? Обрадованный наступившей тишиной, новый знакомый принялся трещать без остановки:
- Тебя как зовут? Мишка? А меня Андрей. Можно Дюха. Слушай, ну ты монстр общения! Минуту побазарил - и бац, все отдыхают. У тебя с девчонкой классный контакт! Моему балбесу можно по полчаса орать, и все без толку. Он в ангелов не верит, прикинь.

Хмурый дядечка, сидевший напротив, прервал монолог парня и обратился к Михаилу:
- Вам следовало бы внушить своей подопечной правильную форму вызова. Как селедки в бочке сидим тут. Что, у нас других дел нет?
Хранители одобрительно зашумели, захлопали крыльями. Раздался чей-то придушенный писк. Михаил вскочил, нужно было что-то ответить. Вскочивший рядом Андрей опередил его:
- Э, народ, я не понял, ваше дело какое? По небу мотаться или смертных беречь? Мне, например, сегодня лишние хранители не помешают. У моего борова энергии всего на пять процентов осталось.
В салоне начался дикий галдеж: хранители потрясали кулаками и воздевали руки к небу, переругиваясь с Андреем. Люди в салоне стали заметно нервничать.

Маленький мальчик, сидя на коленях у матери, закатил форменную истерику. Ангелы перестали ругаться и бросились успокаивать людей. Хмурый дядечка, оказавшийся хранителем малыша, быстренько переговорил с хранителем матери мальчика, и они оба принялись что-то нашептывать ей в уши. Мать, заметно взволнованная, попросила водителя остановиться. Схватив ребенка в охапку, она буквально вылетела из маршрутки. На выходе хранитель малыша погрозил Андрею кулаком:
- Предупреждать надо! У меня парень великим пианистом должен стать, а ты!
Воспользовавшись остановкой, такси покинуло еще несколько человек. Сначала выскочила неопрятного вида толстуха в помятой куртке. Прижимая руку к сердцу, она быстро засеменила прочь, шепча что-то про невыключенный утюг. Ее хранитель, ехидно посмеиваясь, помахал всем ручкой. За толстухой вышли парень с девушкой и строгий мужчина с портфелем. Салон маршрутки заметно опустел. Оставшиеся люди настороженно смотрели по сторонам. Вокруг них суетились хранители. Невозмутимыми оставались лишь лысый толстый мужик, действительно очень похожий на борова, подопечный Андрея, и Катя.

Потрясенный случившимся, Михаил решил вернуться к "своей" девушке. Про 0,1 % он благоразумно решил помалкивать. Аккуратно примостившись на краешек сиденья, он внимательно оглядел салон маршрутки и взял Катю за руку. Волнение, которое мешало ему сосредоточиться, исчезло. Все стало просто и понятно. Михаил уже чувствовал знакомое напряжение во всем теле, как перед схваткой. Тем временем хранители оставшихся смертных уже успели посовещаться и выработать общий план действий. Несколько ангелов мчались рядом с маршруткой, ведя наблюдение снаружи. Остальные внимательно следили за порядком внутри. Хранитель водителя щелкнул пальцами и вместо разухабистой плясовой из динамиков магнитолы полилась нежная мелодия. Ведомый тихими тактами спокойной музыки, водитель заметно сбросил скорость. Пару минут все было спокойно. Неожиданно в салон маршрутки ввалились ангелы, следившие за дорогой:
- Началось! - хрипло крикнул Михаилу Андрей, пробираясь мимо него.
И действительно, началось.

Заскрипели тормоза, сидевшая рядом с Катей женщина дико завизжала, закрыв голову руками. ее вопли были тут же подхвачены остальными. Разбуженная страшными криками Катя вскочила. В этот момент они и врезались. Сильный удар сбил девушку с ног и потащил через весь салон. Катька отчаянно билась, пытаясь за что-нибудь уцепиться. Михаил видел: через секунду она врежется в стекло. Ее хрупкая маленькая фигурка будет смята, как кусочек глины в руках неумелого скульптора. Видение было так реально, что Михаил содрогнулся. Только не так! Эта девчонка не должна погибнуть такой отвратительной смертью.

Уже не отдавая отчета своим действиям, он схватил Катю и прижал к себе. Обернув ее крыльями, как одеялом, укрыл спину и голову. Кубарем, прокатившись через чьи-то головы, Михаил с Катькой на руках ударился спиной о дверцу машины. Крылья трещали от напряжения, и Михаил не знал, сколько они смогут выдержать. Сверху на него дождем сыпались осколки стекла. Неожиданно дверца маршрутки распахнулась, и они вывалились наружу.